Вопрос об объекте уголовного правонарушения в теории уголовного права является одним из наиболее сложных и дискуссионных. Несмотря на серьезное внимание, уделяемое указанному элементу в монографиях, научных статьях и диссертациях, далеко не все проблемы этого важнейшего уголовно-правового института исследованы в достаточной степени, многие из них не лишены противоречий.
Изложенное относится, в первую очередь, к сущности объекта, который интерпретируется учеными и как норма права (К. Биндинг, Ж.-Л. Ортолан), и как субъективное право (Спасович В.Д., Калмыков П.Д.), и как правовое благо (Наумов А.В., Гавриш С. Б.), и как социальная ценность (Фесенко Е. В., Матышевский П.С.), и как человек (группа людей) (Новоселов Г.П.), и как безопасность (Костенко А.), и как сферы жизнедеятельности людей (Емельянов В. П.) и, наконец, как общественное отношение.
Закрепленная в первых законодательных актах Советского государства и сформулированная в 20-х годах проф. А.А. Пионтковским, концепция объекта как общественных отношений в течение почти семи десятилетий ХХ века единодушно исповедовалась как отечественными, так и зарубежными криминалистами. Указанная концепция и сегодня имеет многочисленных сторонников, среди которых признанные теоретики отечественного уголовного права (Таций В.Я., Тарарухин С.А., Бажанов М.И., Пинаев А.А., Коржанський Н.И и многие другие).
Не отвергая научной ценности и, вероятно, перспективности альтернативных взглядов на объект уголовного правонарушения, считаем аргументы оппонентов теории общественных отношений не вполне убедительными.
Во-первых, речь идет, прежде всего, о доводах о непригодности общественных отношений ввиду их «заидеологизированности», базировании на марксистском понимании сущности человека как совокупности всех общественных отношений. На наш взгляд, такие упреки являются несправедливыми, ибо это понятие, действительно последовательно разрабатываемое в философии марксизма, стало важнейшей категорией современной социальной философии и тесно коррелирует с другими базовыми социально-философскими понятиями, которые вводились в философский оборот в рамках, нередко альтернативных марксизму. Более того, трудно назвать «идеологически окрашенным» определение физического лица, данное в части 1 статьи 24 действующего Гражданского Кодекса Украины: физическим лицом является человек как участник гражданских отношений [1].
Во-вторых, довольно распространенным аргументом оппонентов концепции объекта как общественных отношений (в частности, С.Б. Гавриша, В.П. Емельянова, В.М. Трубникова) является тезис, что действующий УК не содержит упоминания о таком объекте. В самом деле, действующее законодательство Украины об уголовной ответственности термином «общественные отношения» не оперирует. Однако упомянутые в части 1 статьи 1 УК Украины права и свободы человека и гражданина, собственность, общественный порядок и общественная безопасность, окружающая среда, конституционный строй Украины, мир и безопасность человечества представляют собой специфические виды общественных отношений, которые урегулированы социальными (нормами морали, традиций, обычаев) и правовыми нормами.
Активно используется понятие общественных отношений как в отечественной юридической науке, так и законодательстве. Так, С.Б. Гавриш, один из авторов школьного учебника «Правоведение», определяет предмет административного, финансового, уголовного и других отраслей права именно через категорию «общественные отношения» [2, 5, 41, 71]. Оперирует этим понятием и законодатель, указывая, что именно гражданские (личные неимущественные и имущественные отношения), семейные, хозяйственные и т.д. отношения регулируются соответственно гражданским, семейным и хозяйственным законодательством.
В-третьих, интерпретация объекта уголовного правонарушения как правового блага (других ценностей) в уголовном законодательстве многих европейских стран, на наш взгляд, является слабым аргументом для украинской правовой системы, ибо в западной уголовно-правовой доктрине объект уголовного правонарушения не фигурирует в качестве необходимого элемента преступного деяния (состава деяния), а поэтому его установления при привлечении лица к уголовной ответственности не требуется.
В-четвертых, при употреблении терминов «благо», «ценность», «интерес» отсутствует какой-либо специфический подход к пониманию объекта уголовного правонарушения. Они играют роль своеобразного собирательного, «нейтрального понятия», используемого некоторыми учеными для отражения значимых в уголовном праве признаков объекта. Более того, и блага, и ценности, и интересы имеют место только в результате взаимодействия людей, то есть только в рамках общественных отношений, представляя собой фактически один из их структурных элементов (предмета, субъектов или же социальной связи, составляющей содержание этих отношений).
Таким образом, стремясь любой ценой предать забвению «идеологически запятнанные» общественные отношения и пытаясь на их место поместить другую «нейтральную» социальную категорию, критики объекта как общественных отношений подменяют определение целого определением его составной части, нарушая при этом правила формальной логики, в связи с чем не могут рассматриваться как универсальные характеристики объекта уголовного правонарушения.
Таким образом, учение об объекте уголовного правонарушения как общественных отношениях, охраняемых законом, является весомым достижением отечественной уголовно-правовой науки. Альтернативным теориям объекта, ставшим в последнее время популярными среди отечественных криминалистов, не удалось дистанцироваться от категории общественного отношения. При этом основания для отказа от понимания объекта уголовного правонарушения как общественных отношений обусловливаются не научными, а идеологическими мотивами, что, безусловно, в науке недопустимо.
Более того, несмотря на активные поиски, до сих пор ни один из ученых не смог обосновать столь же убедительную и универсальную концепцию, которой можно было бы заменить теорию объекта уголовного правонарушения как общественных отношений. Поэтому, по нашему мнению, последняя остается наиболее удачной из известных теорий объекта, верной по сути и соответствующей действующему законодательству. Без признания общественных отношений объектом уголовного правонарушения в ряде случаев невозможно объяснить общественную опасность деяния, а, значит, и необходимость применения к совершившему его лицу уголовного наказания.
Литература:
1. Цивільний Кодекс України: Закон України від 16 січня 2003 року № 435-IV // Відомості Верховної Ради України (ВВР), 2003, №№ 40-44, ст.356.
2. Правознавство : підруч. для 11 кл. загальноосвіт. навч. закл.: проф. рівень / С.Б. Гавриш, В.Л. Сутковий, Т.М. Філіпенко. – Київ : Генеза, 2011. – 416 с.
|
Ця робота ліцензується відповідно до Creative Commons Attribution 4.0 International License
Знайшли помилку? Виділіть помилковий текст і натисніть Ctrl + Enter
