Статья 219 Уголовного кодекса Украины (далее – УКУ) устанавливает ответственность за доведение до банкротства, то есть за умышленное, из корыстных побуждений, иной личной заинтересованности или в интересах третьих лиц совершение гражданином - учредителем (участником) или служебным лицом субъекта хозяйственной деятельности действий, которые привели к устойчивой финансовой несостоятельности субъекта хозяйственной деятельности, если это нанесло крупный материальный ущерб государству или кредитору. В Уголовном кодексе Республики Молдова (далее – УК РМ) ответственность за подобное преступление предусматривается в ч. (1) и (2) ст. 252. Так, частью (1) этой статьи устанавливается ответственность за умышленную несостоятельность, повлекшую причинение кредитору ущерба в крупных размерах. Согласно ч. (2) ст. 252 УК РМ ответственность отягчается, если то же деяние: а) совершается двумя или более лицами; b) влечет причинение ущерба в особо крупных размерах.
В уголовно-правовой доктрине высказываются различные точки зрения по поводу непосредственного объекта преступления, предусмотренного ст. 219 УКУ: «общественные отношения в сфере исполнения субъектами хозяйственной деятельности своих финансовых обязательств» [1, 655 с]; «порядок осуществления и прекращения хозяйственной деятельности» [2, с. 147]; «установленный законодательством порядок осуществления хозяйственной деятельности в части обеспечения безопасности интересов граждан, юридических лиц и государства от рисков, связанных с неплатежеспособностью (стойкой финансовой несостоятельностью) субъектов хозяйственной деятельности, который юридически фиксируется при рассмотрении дел о банкротстве такого субъекта» [3, с. 676]; «установленный порядок занятия хозяйственной деятельностью в части защиты имущественных интересов кредиторов, в том числе фискальных органов государства по удовлетворению их претензий за счет имущества должника - субъекта хозяйственной деятельности, а также предусмотренная законодательством процедура восстановления платежеспособности должника или признания его банкротом, призванная оздоровить экономику и создать слой эффективных собственников» [4, с. 594].
Примерно такой же разброс мнений наблюдается в отношении непосредственного объекта преступления, предусмотренного ч. (1) и (2) ст. 252 УК РМ: «Основным непосредственным объектом являются общественные отношения, которые охраняют законную предпринимательскую деятельность, банковскую деятельность и т.д., и которые обеспечивают законные интересы кредиторов. Дополнительным непосредственным объектом выступают общественные отношения, которые обеспечивают имущественные интересы кредиторов» [5, р. 550]; «общественные отношения, возникающие и существующие в сфере осуществления законной предпринимательской деятельности, посредством которых охраняются интересы кредиторов в условиях несостоятельности должника» [6, с. 631]; «общественные отношения по поводу правомерности исполнения должником обязательств перед кредиторами» [7].
Касательно непосредственного объекта преступления, предусмотренного ч. (1) и (2) ст. 252 УК РМ, считаем наиболее приемлемой последнюю из вышеперечисленных точек зрения. Основания для такого вывода содержатся в некоторых положениях Закона Республики Молдова «О несостоятельности» (к примеру – в ч. (1) и (2) ст. 24, ст. 25, ч. (2) ст. 84 и ч. (1) ст. 85). Анализ данных положений указывает на то, что именно от соответствия закону исполнения должником обязательств перед кредиторами зависит эффективность процедуры реструктуризации или процедуры банкротства, а также распределения дебиторской массы.
В ст. 219 УКУ и в ч. (1) и (2) ст. 252 УК РМ предмет преступления прямо не указывается, но подразумевается. Например, О. А. Круглова считает, что предметом преступления, указанного в ст. 219 УКУ, является имущество предприятия [8, с. 10]. Исследование положений ст. 85, 107-109 и 111 Закона Республики Молдова «О несостоятельности» приводит к выводу, что предметом преступления, предусмотренного ч. (1) и (2) ст. 252 УК РМ, должны признаваться: 1) движимое или недвижимое имущество, входящее в активы должника; 2) движимое или недвижимое имущество, входящее в пассивы должника; 3) любой документ бухгалтерской или статистической отчетности, содержащий сведения об экономическом положении должника (бухгалтерские отчетные документы, журнал заседаний и решений общих собраний, реестр акций и т.д.); 4) любой документ или аудио-, видеозапись, содержащие информацию о том, кому, когда, в какой форме была передана часть имущества должника, либо другие данные, представляющие интерес для кредиторов (например, данные о размере имущества, о его местонахождении и т.д.).
В соответствии со ст. 219 УКУ, ущерб наносится государству или кредитору. Согласно ч. (1) ст. 252 УК РМ, ущерб причиняется кредитору. Впрочем кредитором может быть и государство. Такое высказывание находит подтверждение в ч. (7) ст. 70 Закона Республики Молдова «О несостоятельности». Таким образом, по сути, ст. 219 УКУ и ч. (1) и (2) ст. 252 УК РМ очерчивают одинаковый круг пострадавших.
Преступление, предусмотренное ст. 219 УКУ, с точки зрения объективной стороны предполагает совершение действий, которые привели к устойчивой финансовой несостоятельности субъекта хозяйственной деятельности, если это нанесло крупный материальный ущерб государству или кредитору. Для сравнения, деяние, указанное в ч. (1) и (2) ст. 252 УК РМ, может проявляться не только в виде действия, но и в виде бездействия.
По мнению С. В. Черкашина, ст. 219 УКУ предусматривает две разновидности преступных последствий: устойчивая финансовая несостоятельность является основным последствием, а крупный материальный ущерб – производным, однако для квалификации необходимо наличие обоих последствий [9]. В ч. (1) и (2) ст. 252 УК РМ прямо указывается лишь на причинение ущерба в крупных или особо крупных размерах. При этом косвенно имеется в виду, что деяние в виде действия или бездействия по умышленной несостоятельности предполагает создание или увеличение несостоятельности. Другими словами, ущерб в крупных или особо крупных размерах является прямым следствием несостоятельности. В этом смысле преступление, предусмотренное ст. 219 УКУ, не отличается от преступления, указанного в ч. (1) и (2) ст. 252 УК РМ.
Обстановка совершения преступления является обязательным признаком объективной стороны преступления, предусмотренного ч. (1) и (2) ст. 252 УК РМ. Имеется в виду возбуждение процесса несостоятельности или процесса банкротства либо предвидение несостоятельности. Отсутствие такой обстановки говорит о необходимости квалификации содеянного как мошенничества, присвоения чужого имущества, злоупотребления властью или служебным положением, изъятия, хищения, сокрытия, повреждения или уничтожения документов, печатей, штампов или бланков и т.д.
Деяния, предусмотренные ст. 219 УКУ и ч. (1) и (2) ст. 252 УК РМ, являются умышленными. Для наступления ответственности по ст. 219 УКУ обязательным условием является совершение преступления из корыстных побуждений, иной личной заинтересованности или в интересах третьих лиц. В ч. (1) и (2) ст. 252 УК РМ не указаны специальные мотивы преступления.
Субъектом преступления, предусмотренного ст. 219 УКУ, признается гражданин - учредитель (участник) или служебное лицо субъекта хозяйственной деятельности. Субъект преступления, указанного в ч. (1) и (2) ст. 252 УК РМ – это должник или лицо, представляющее должника.
Литература:
1. Баулін Ю. В., Борисов В. І., Гавриш С. Б. та ін. Кримінальний кодекс України: Науково-практичний коментар / За заг. ред. В. В. Сташиса, В. Я. Тація. – Київ: Концерн «Видавничий Дім «Ін Юре»», 2003. – 1196 с.
2. Селецький С.І. Кримінальне право України. Особлива частина. Навчальний посібник. – Київ: Центр учбової літератури, 2008. – 496 с.
3. Науково-практичний коментар Кримінального кодексу України / За ред. М. І. Мельника, М. І. Хавронюка. – Київ: Юридична думка, 2010. – 1288 с.
4. Дудоров О. О. Злочини у сфері господарської діяльності: кримінально-правова характеристика. – Київ: Юридична практика, 2003. – 924 с.
5. Barbăneagră A., Alecu Gh., Berliba V. et al. Codul penal al Republicii Moldova: Comentariu (Legea nr.985-XV din 18 aprilie 2002. Cu toate modificările operate până la republicare în Monitorul Oficial al Republicii Moldova nr.72-74/195 din 14.04.2009. Adnotat cu jurisprudenţa CEDO şi a instanţelor naţionale). – Chișinău: Editura Sarmis, 2009. – 860 p.
6. Гырла Л.Г., Табарча Ю.М. Уголовное право Республики Молдова: Часть особенная: С изменениями и дополнениями на 10 октября 2010 года. Том 1. – Кишинэу: Cartdidact, 2010. – 712 с.
7. Reniță Gh. Insolvabilitatea intenționată și insolvabilitatea fictivă: propuneri de perfecționare a art.252 și 253 CP RM. În: Rolul științei și educației în implementarea acordului de asociere la Uniunea Europeană. Materialele Conferinței științifice internaționale (Chișinău, 05.02.2015). Iași: Vasiliana 98, 2015, p. 411-417.
8. Круглова О.О. Кримінальна відповідальність за доведення до банкрутства (аналіз складу злочину): Автореферат дисертації на здобуття наукового ступеня кандидата юридичних наук. – Харків, 2005. – 18 с.
9. Черкашин С. В. Кримінально-правова характеристика доведення до банкрутства // Право і суспільство. – 2016. – № 1. – С. 208-213.
|
Ця робота ліцензується відповідно до Creative Commons Attribution 4.0 International License
Знайшли помилку? Виділіть помилковий текст і натисніть Ctrl + Enter
